История компании Ibanez по-настоящему богата на приключения и события. Пройдя сложнейший путь от небольшой фабрики по изготовлению бюджетных «рабочих» гитар до получения статуса одного из флагманов по производству инструментов для тяжелой музыки, Ibanez стала настоящим предводителем «наступления» японских гитар на мировой рынок в XX и XXI веках.
Сегодня мы решили рассказать вам полную историю Ibanez. Садитесь поудобнее, будет интересно!
Да, такая вот странная команда – но связь между этими людьми намного сильнее, чем вы думаете. Как и связь между этими тремя историческими фактами:
Разбежка почти в целое столетие – что может быть общего между этими историями? Наверняка, вы уже догадались, что мы говорим про скромного японского предпринимателя Матцухиро Хошино, про двух столпов современной гитарной музыки Джо Сатриани и Стива Вая, а также про мрачных и агрессивных экспериментаторов Джеймса «Munky» Шаффера и Брайана «Head» Уэлча.
И общего у них более чем достаточно: каждый из них занимался своим делом, выкладываясь по полной, каждый из них хотел изменить музыкальную среду и добиться больших и высоких целей. И именно эти люди теперь навсегда связаны с историей компании Ibanez, международной гигантской корпорацией, которой скоро исполнится уже 90 лет!
Начав достаточно скромно, компания Ибанез достаточно быстро расширилась с обычного импортера гитар в настоящего производителя музыкальных инструментов. Сначала это были недорогие инструменты начального уровня, однако педантичный японский подход сыграл свою роль. Из года в год совершенствуя технологию производства, добиваясь поставок лучших материалов, фурнитуры и комплектующих, бренд Ibanez сам стал законодателем моды и завоевал признание лучших мировых музыкантов.
«Раньше я обращал внимание только на старые гитары», - признался в одном из интервью Джо Сатриани после того, как Ибанез выпустили его именную серию JS. «Я помню, как снял квартиру в Сан-Франциско и упорно пытался начать карьеру музыканта-профи. Продлилась она около 7 дней, и у меня не осталось выбора, кроме как устроится на работу. Моя первая должность в новом городе – продавец в гитарном магазине, где я впервые и подержал в руках множество старых инструментов. Среди них были и замечательные Стартокастеры 50-х годов, и Gibson Les Paul из 50-х и 60-х: игра на таких инструментах завораживает, он сродни прикосновению к истории и попытке разгадать какую-то великую тайну».
Если бы Джо умел путешествовать во времени, то он наверняка сдружился бы с Матцухиро Хошино, который открыл небольшой книжный магазин в конце 19 века. Японец очень любил сложные задачи и их изящное решение. Будучи воодушевленным тем, насколько люди любят тратить деньги на достаточно странные вещи, он решился на авантюрный шаг. А что если к богатому ассортименту книг в своем магазине добавить гитары? Сейчас уже не важно, осознавал ли он, что попадает на острие культурного духа той эпохи, или просто хотел увеличить свою прибыль – однако результат действительно впечатлил Матцухиро.
Именно на рубеже XIX и XX веков в Японии началась музыкальная революция. Все случилось достаточно неожиданно: в страну с гастролями приехал мандолинный оркестр, который заставил жителей Японии по-новому взглянуть на музыкальную культуру в целом и на использование струнных инструментов в частности.
Разгар музыкальной революции пришелся на 1921 год – именно тогда достаточно популярный на родине гитарист и композитор Моришиге Такеи представил уникальное видение концепции гитары как основного инструмента в классической музыке. После тура Андреса Сеговии по Японии в конце 20-х годов рынок достиг своего максимума. И Матцухиро Хошино попал именно в точку: он начал импортировать испанские инструменты Salvador Ibanez, а свой магазин переименовал в Hoshino Musical Instrument Company.
Пару слов об инструментах от Salvador Ibanez – это были красивые, но достаточно простые гитары, «заточенные» под металлические или кишечные струны. Они моментально разлетались с прилавков, так как гитара стала чуть ли не самым популярным увлечением для жителей Японии. К 1935 году спрос в стране уже стал превышать общий выпуск самой испанской фабрики Salvador Ibanez.
От разраставшейся компании Hoshino Musical Instrument Company требовалось принятие твердого решения. В середине 30-х ее уже возглавлял сын Матцухиро – Йошитаро Хошино, который был готов к решительным действиям: компания самостоятельно начала производить гитары. Первая фабрика была открыта в г. Нагойя, в районе Ясуда Дори, Шова-ку. Отметим, что штат производства сразу же стал достаточно большим: в момент открытия на фабрике уже трудились 30 мастеров, которые внимательно и очень аккуратно собирали первые японские инструменты. К концу 30-х годов гитары компании Hoshino уже стали поставлять на экспорт в Корею, Северо-Восточный Китай, СССР, во многие страны Юго-Восточной Азии и даже в США.
Но успех длился не вечно: Вторая Мировая война очень сильно повлияла на историю Ibanez. В ходе бомбардировок 40-х годов фабрика Хошино практически полностью была разрушена, в этот же период правительство Японии запретило производство товаров, не относящихся к товарам первой необходимости. Йошитаро был вынужден переключиться с любимого дела на изготовление деревянных ручек для мешков. Все 4 сына Йошитаро ушли на фронт, после чего он принял решение о закрытии семейного бизнеса. В ходе очередных бомбардировок в 1944 году цеха в Шова-ку были разрушены до самого фундамента. Несмотря на потерю практически всего имущества Йошитаро не растерял своего запала, ведь все его сыновья вернулись с войны живыми и здоровыми. Уже в 1948 году он делает то, что казалось практически невозможным: начинает музыкальный бизнес с самого начала.
«История взлетов и падений Ibanez – это ни что иное как история личных побед семейства Хошино», - рассказывал в своем интервью Рональд Бинсток, которые в восьмидесятых работал в компании на должности консультанта по правовым вопросам. «Если вы хоть раз в жизни смотрели на фото разрушенных после бомбежки зданий, то вы поймете, о каких разрушениях идет речь. Те счастливчики, которые оставались в живых после военных налетов, в большинстве случаев становились бедняками без крыши над головой и средств к существованию. Но Хошино был человеком несгибаемым – всего за несколько лет он не только смог восстановить компанию, но и превратил ее в бренд, который знают во всех уголках мира и по праву считают одним из наиболее успешных в сфере гитаростроения».
Если эту мелочь можно назвать везением и если в данной ситуации вообще уместно говорить о везении, то Хошино оказался достаточно удачлив – среди десятка уцелевших вещей он смог найти личный блокнот с контактными данными своих зарубежных заказчиков. Это позволило ему остаться на плаву и благодаря упорному труду опередить своих конкурентов в послевоенный период.
Второе рождение компании проходило очень постепенно и начиналось с малого: первой поставкой на экспорт стала небольшая партия гитарных медиаторов. В те годы подавляющее большинство моделей медиаторов лишь имитировало фактуру черепашьего панциря – Хошино же смог сделать доступные по цене плектры из натурального материала, благодаря чему они и снискали большую популярность на родине и в США. Регулярные поставки медиаторов позволили собрать начальный капитал для возобновления производства гитар и других струнных.
Небольшой скачок в будущее: «В 80-е годы структура спроса на музыкальные инструменты, как и музыка в целом, значительно менялась», - будет вспоминать Joe Satriani. «Я работал в этой индустрии, я работал в гитарном магазине и общался со многими музыкантами – я видел это все изнутри. Старые инструменты расходились в считанные дни: к нам приезжали даже иностранцы, чтобы купить гитары стоимостью в 2 и 3 тысячи долларов. Ежемесячно мы продавали сотни старых инструментов американского производства. С другой же стороны каждый месяц мы закупали небольшие партии японских копий различных моделей из США. В то время японские инструменты считались доступными по цене, но музыканты отмечали, что и качество сборки, материалов, и дизайн у них похуже. Однако в каждой партии находились бренды или отдельные экземпляры, по которым был виден тщательный и профессиональный подход к производству. Было заметно, что эти гитары делают с умом, что в них вложен большой труд и желание создать что-то действительно классное».
Эпоха копий популярных американских гитар началась в начале 60-х годов XX века, главным поставщиком копий стала Япония. Хошино не оставался в стороне от тенденций на рынке и попал под влияние популярнейших в те годы The Beatles: так компания Ibanez начала выпуск и электрогитар. В 1963 году Йошитаро Хошино скончался и компанию возглавили четыре его сына. В результате умелого управления они смогли добиться не только постоянного спроса на доступные по цене копии американских инструментов, но также начали выпуск очень качественных реплик редких моделей и тех моделей, выпуск которых уже давно был прекращен.
Реакция рынка не заставила себя ждать – уже спустя несколько лет многие музыканты стали отмечать, что качество японских инструментов не уступает, а в некоторых случаях и превосходит качество американских гитар. Одним из первых это заметил Гэрри Розенблюм, владелец популярнейшего магазина музыкальных инструментов и аксессуаров «Medley Music» в Филадельфии, а также небольшой фабрики по производству гитар ручной работы. Его инструменты выпускались под брендом Elger и имели достаточно высокую популярность – но и цена таких инструментов была по карману далеко не всем.
В 1970 году под давлением рынка и тенденций развития музыкальной индустрии Розенблюм начинает импорт японских гитар: 9 из 10 инструментов он закупал у компании Hoshino.
Предприниматель из США был очень впечатлен общением с семейством Хошино и предложил им более тесное и долгосрочное сотрудничество. Именно Гэрри дал японским производителям гитар несколько крайне важных советов из области дистрибуции и маркетинга, которые и позволили им постепенно завоевать крупную долю американского рынка. Один из таких советов касался отстройки инструмента: Розенблюм порекомендовал Хошино повысить цену на гитары, но при этом делать инструменты действительно профессионального уровня, которые поставлялись бы уже в готовом, отстроенном состоянии. Гэрри абсолютно четко понимал, что американский рынок хочет хорошие инструменты, которые можно использовать «прямо из коробки» - и этот рынок был готов заплатить за такие бонусы лишние десятки и сотни долларов.
Мнение Розенблюма очень высоко ценилось в Hoshino, и владельцы компании приняли решение изменить общий подход и мнение о японских инструментах. Эпоха дешевых японских копий неплохого качества прошла.
«В целом это и сыграло решающую роль для Ibanez», - рассказывает юрисконсульт Бинсток. «Последние пару десятков лет японские компании старались максимально снижать цены, но никто не пытался сделать лучшую из гитар. Сегодня это кажется очень простым решением на поверхности – но в те времена такое решение расценивалось как достаточно авантюрное».
Руководство Hoshino поставило перед собой цель производить лучшие музыкальные инструменты, которые бы выдерживали и колебания температуры/влажности, и нормально функционировали бы после перелетов/переездов, которые сочетали бы в себе удобство игры и качество сборки. Стоит ли говорить, что компании удалось воплотить все эти идеи в жизнь, при этом сохранив общую ценовую политику. Розенблюм был в восторге от новых линеек гитар и уже в 1972 его компания стала официальным дистрибьютором гитар под название Ibanez в Соединенных Штатах Америки.
В этот же период конгломерат Hoshino-Ibanez-Elger увеличивает объемы выпуска и продаж, но снижает динамику своего развития. За многие годы в компанию приходят и уходят сотни талантливых менеджеров, маркетологов и инженеров – но ни один из них не смог сыграть столь большую роль, как Джефф Хасселбергер.
Будучи очень одаренным рекламным агентом, Хасселбергер был очень увлечен музыкальной индустрией и музыкальной инженерией. После своего прихода в Ibanez он стал одержим идеей заставить всех известных музыкантов играть на гитарах именно этого бренда. Упорство Джеффа вылилось в конкретный результат достаточно быстро: один из самых активно гастролирующих музыкантов 70-х Стив Миллер заключил с Ibanez соглашение о производстве подписной модели 2622 Artist и появился на обложке гитарного каталога компании в 1977 году. В эти же годы Ibanez оформили эндорсмент с такими музыкантами, как Paul Stanley, Randy Scruggs, Carl Perkins, Michael «Cub» Coda, группой Grateful Dead и многими другими.
Будучи в душе отъявленным рокером, Хасселбергер стратегически правильно обратил свое внимание и на музыкантов, которые играют в других жанрах. Он увидел большой потенциал в Джордже Бенсоне, которые в те годы очень сильно влиял на развитие рока, джаза и поп-музыки. В ходе первой встречи Джордж нарисовал на бумаге гитару, которую он бы хотел получить для выступлений. Позже из этого рисунка будет сконструирован прототип Ibanez GB10 – гитары с одним вырезом и конструкцией hollow body, декой из клена и ели, а также уникальными плавающими звукоснимателями и двухуровневым струнодержателем. Важное условие Бенсона – ширина деки не должна была превышать 14.5 дюймов для транспортировки гитары на багажной полке самолета.
Основной доходной статьей компании Ibanez все еще оставались гитары-копии и реплики старых инструментов, однако японские инженеры решили на этом не останавливаться и стали разрабатывать гитары собственного дизайна. Хасселбергер настаивал, что выпуск точных копий – это очень хорошая ниша, но этого точно не будет достаточно для привлечения мировой аудитории. Он был уверен в том, что людям нужно предлагать нечто большее, чем просто копию: им нужен хорошо сделанный, привлекательный инструмент со своей изюминкой.
Само собой, «классические» производители гитар были не в восторге от бурного роста компании Ибанез. Первой свои претензии в правовое поле перенесла компания Gibson. Крупный производитель гитар был не очень рад точному и тщательному копированию собственных инструментов. А среди них были и классические Les Paul, достаточно новая серия SG, Gibson Flying V и многие другие. 28 июня 1977 года юристы из Гибсон подали в суд официальный иск против дистрибьютора Elger.
«Удивительно, но этот иск скорее помог нам», - рассказывает Пол Спехт, который сейчас занимает в Ibanez должность руководителя по связям с общественностью. «Разобрав по полочкам наши инструменты и фактически рассказав об их высоком качестве, Gibson невольно сделала гитарам Ibanez лишнюю рекламу – при том достаточно сильную». Теперь о том, насколько хороши японские инструменты, узнали все: и музыканты, и представители выставки NAMM, и торговые сети, работающие в музыкальной индустрии. И Ibanez практически полностью перешли на изготовление инструментов по собственным оригинальным схемам.
Компания росла, но, как и другие крупные производители, допустила ряд промахов. Причина достаточно проста: бурное развитие музыкальной индустрии и искусства не поддавалось прогнозированию, и тогдашним производителям приходилось достаточно часто идти на риск. Одним из рискованных шагов было производство и недешевая реклама MIDI-гитар, для которой привлекли группу Yes. 1984-й год назвали годом «Цифровой революции» - однако эйфория по этому поводу угасла уже в 1985 году и проект провалился.
«Ох, эти MIDI-инструменты…», - без энтузиазма вспоминает Билл Рейм, который сегодня возглавляет подразделение Hoshino USA. «Сама по себе идея и конструкторское решение не были инновационными и революционными, хотя в то время мы и думали иначе». Билл Рейм был первым помощником директора по маркетингу до 1982, он имел яркую внешность и множество необычных идей, а также отлично играл на барабанах. В 1982, после ухода Хасселбергера в собственное PR-агентство, Рейм стал руководителем подразделения по рекламе и модификации инструментов.
«В большинстве случаев все шло неплохо и наши новые разработки были успешны, но бывали и сложности. Японцы намного более консервативны, и они больше пекутся о своих деньгах. Мы же были уверены в необходимости создания собственного имиджа, который бы отличался от других компаний и уже точно не был бы связан с массовым выпуском копий или похожих гитар. В те времена это выглядело как тайная операция, когда мы с дизайнером Ричем Ласнером и главным разработчиком прототипов Мейзом Бэйли придумывали новые формы, меняли их на лету, продумывали фурнитуру и электронику. Каждый раз наши лица выражали сомнение – мы не знали, что об этом скажут японцы, однако мы были по-настоящему увлечены. Это время было действительно хорошим и интересным».
Самым заметным нововведением, внедренным Реймом, была доработка тремоло-системы на гитаре Roadstar. В оригинальной версии гитары была установлена машинка под названиеv Hard Rocker, которую решили заменить на тремоло-систему Edge. Дальнейшая эволюция Roadstar – это замена тремоло на Флойд Роуз, после чего данные гитары стали настоящим символом скоростной игры, шреда, который становился все более популярным в 80-е.
«В те годы перед нами стояла достаточно серьезная цель – сделать японские гитары особенными, но имеющими все самые лучшие характеристики инструментов американского производства. Мода делала свое и одной из важнейших фишек инструментов стала возможность понижения и повышения строя с помощью рычага. Твоя гитара не может выдать визжащий флажолет или сделать глубокий нырок на 5-6 тонов вниз? Прости, но ты вне индустрии. После того, как Ibanez выпустили Roadstar с тремоло от Floyd Rose, а потом мы добавили еще и датчики DiMarzio, юные хеви-металлисты выстроились в километровые очереди перед нашими магазинами. Это была победа».
Эти инструменты были очень хороши, но у Ибанез оставалась серьезная «дыра» в маркетинге – у них не было лица эпохи. В середине 80-х этот вопрос был поднят на самом высоком уровне. Среди участников обсуждения были и руководители, и маркетологи, и новые сотрудники компании.
«На самом деле обсуждение не было долгим», - рассказывает о своих воспоминаниях Рейм. «Как только кто-то из новичков предложил Стива Вая, мы прекратили мозговой штурм. Теперь оставалось лишь заманить его в Ibanez».
Однако получить доступ к набирающему популярность музыканту было не так-то просто - и это все при том, что сам Вай не раз говорил о том, что для него эндорсмент был бы чем-то сродни проклятью. Стив уже заполучили известность, его уважали популярные и серьезные представители музыкальной индустрии, примерно в то же время его позвал в группу Дэвид Ли Рот. Именно этот случай поднял его до уровня известнейшего в те годы Эдди Ван Халена, на смену которому и брался Стив Вай.
Сам музыкант позже расскажет: «В тот миг, когда я первый раз вышел на концерт с Ротом, моя жизнь изменилась. И я вполне это понимал и понимаю сейчас – я был, по сути последователем Эдди, я многое взял из его техники, мы во многом были похожи. Я отнесся к своему новому амплуа очень серьезно, я уделял много внимания гитаре, на которой играл – но в те годы был уверен, что никто не сможет сделать именно тот инструмент, который я себе хочу».
К слову, Вай самостоятельно пытался сделать себе идеальный инструмент: «Я оставил корпус от мерзкого зеленого Charvel, который я разбил. Слегка углубив вырез, я добился того, что гриф соединялся с декой в районе 17 лада. Это было необходимо, так как вы знаете, какие у меня большие руки и пальцы. Я установил и другую тремоло-систему: мне никогда не нравилось нажатием рычага опускать строй. Я хочу подтягивать струны, когда нажимаю на рычаг!»
Попытки музыканта были относительно успешными: в целом инструмент отвечал требованиям Вая. Впрочем, альтернативы у него все равно не было. В те годы производители гитар уже не раз присылали Стиву прототипы на тесты, среди этих компаний была и Ibanez. Однако музыканту ничего не нравилось.
«В конечном итоге я решил сам сделать все спецификации, выслал их в Ибанез и сказал, что готов к диалогу, если они смогут сделать именно такой инструмент. Я не хотел быть капризным и упрямым, я просто хотел, чтобы все это внимание со стороны производителей гитар улетучилось. Я ни секунды не сомневался в том, что сделать инструмент по такой спецификации невозможно».
Однако педантичный японский подход сыграл свою роль: Ibanez сделали буквально тот инструмент, который просил Стив. Причем заняло это всего около 20 дней. Результатом работы стала глубокая модификация гитары Ibanez UltraThin Maxxas, которую позже именуют Saber, а потом название и вовсе сократят до простого и понятного «S». Новый инструмент полностью подходил для скоростной и техничной игры: он имел 24 лада, заказную машинку Floyd Rose, уникальный вырез в деке, а также 3 датчика DiMarzio – два хамбакера и сингл. Главной фишкой инструмента был дизайн: сочетание ядовито-зеленого и розового цвета, имитация текстуры змеиной кожи – все это гарантированно должно было привлечь внимание молодого виртуоза.
Мама Стива помогла и с представлением инструмента: его положили под рождественскую елку! Когда музыкант первый раз взял эту гитару, у него перехватило дух.
«Я был в восторге», - говорит Стив с улыбкой. «Мне присылали десятки инструментов стандартных серий с небольшим моддингом, но только Ibanez полностью смогли понять мои предпочтения и желания. Это меня очень впечатлило».
Соглашение об эндорсменте решили держать в секрете и рассказать о нем громогласно – на ежегодной выставке NAMM в 1987 году, которая проходила в Чикаго. Обе стороны официально объявили о партнерстве и также презентовали новую гитару Стива – Ibanez JEM.
«Когда берешь JEM – это как прикосновение к чему-то магическому, к чему-то сродни чуду», - рассказывает Стив. «Я хотел создать не просто инструмент, а что –то большее. Именно так и появился JEM, разработанный вместе с Ричем Ласнером и Биллом Реймом. Эта гитара позволила мне высвободить всю свою творческую энергетику. Мы решили сделать ее из липы – так в те годы не делал никто. Мы установили 5-позиционный переключатель и 24-ладовый гриф, сделали вырез-ручку и покрасили ту гитару в зеленый цвет, добавив цветочный узор».
Эта «ручка» стала легендой. Действительно удивляешься тому, как мыслил Стив и какие идеи переполняли его светлый и творческий разум в те годы, когда он предложил Ibanez сделать гитару с собственной ручкой.
«Ну, это похоже на меня. Я часто делаю странные вещи, в тот раз я подумал аналогично: а почему бы и нет? Это практично, это открывает новые возможности для шоу, это, в конце концов, неплохо выглядит».
Рейм очень четко и понятно рассказывает о вкладе Стива Вая в развитие Ibanez: «По сути именно он сделал нас известными и популярными. Вклад в серию JEM, разработка и выход на рынок, популяризация семиструнных Ibanez RG, его идеи, то вдохновение, которое он привносил в наши офисы – это все очень сильно подстегивало нас. Вы даже близко не можете представить, как в правлении компании уважают Стива. Взгляните на JEM и RG – это же настоящее произведение искусства, которое мог придумать только такой человек, как Стив Вай».
И действительно – нужно быть очень смелым экспериментатором, чтобы добавить к привычному и популярному инструменту еще одну струну. Виртуозу не раз задавали вопрос о его мотивации в случае с данным экспериментом: «Для меня это примерно такой же вопрос, как «Почему у людей две ноги?». Кто сказал, что нельзя играть на гитарах или производить инструменты с 8 или 15 струнами? Мне очень понравилось звучание и динамика инструмента с семью струнами – но с таким же успехом мне бы мог понравится и инструмент и с тремя струнами. Наверное, я просто не очень люблю четные числа».
В тот же год, когда началось сотрудничество с Ваем, штаб-квартиру Ибанез посетил и легендарный Джо Сатриани. «Не буду скрывать – первое время я имел очень скептический настрой», - рассказывает Сатч. «Но после крупного и напряженного тура в конце 80-х в поддержку пластинки «Surfing With The Alien» я очень четко понял, что не могу брать некоторые из своих дорогих инструментов в такие переезды. В то же время неплохой стороной популярности является то, что отдельные представители индустрии могут давать тебе некоторые вещи бесплатно – правда до того момента, пока ты еще на волне. Сразу после того, как я попробовал гитары от Ibanez, мое отношение к этому немного изменилось. Я решил, что могу играть на любых бесплатных инструментах, но хочу играть именно на этих!»
Это был настоящий золотой билет – и для Вая, и для Сатриани, и, конечно же, для компании Ибанез. За многие годы сотрудничества подписная модель Сатча претерпела очень серьезные модификации. В самом начале это был слегка исправленный по наставлению Джо корпус от инструментов линейки Radius, который в будущем стал именоваться JS1BK «Black Dog» из-за смолисто-черного окраса. Также была разработана хромированная разновидность деки JS2 – после долгих попыток добиться идеально ровного серебристого покрытия было выпущено всего несколько таких инструментов, а дальнейшую разработку свернули. Наиболее известными являются модели JS3, JS4 и JS5 – безумно яркие и заметные, окрашенные в действительно сумасшедшие цвета.
Наконец, одной из самых примечательных разновидностей корпуса в линейке JS была модель 2K с кодовым названием «Crystal Planet». Ее выпустили специально к Миллениуму и выполнена дека данной модели была целиком из прозрачного акрила!
«Она не только очень круто выглядит, но и имеет свое характерное звучание. Как ни странно, но сустейн на этом инструменте даже лучше, чем на некоторых гитарах с деревянным корпусом, которые у меня были».
Известность японских гитар Ibanez росла с каждым месяцем. Однако в начале 90-х возникла небольшая проблема, а именно волна сиэтлского гранджа.
«Очень стремительно и неожиданно (мне даже кажется, что это случилось в ночь с понедельника на вторник) все, что символизировало собой шред и метал, включая кожаные штаны, длинные волосы и острые дерзкие с виду гитары стало абсолютно несовместимо с новой волной рок-музыки», - вспоминает со смехом Джо Сатриани. Представители новой волны решили выбрать рваные джинсы, кеды, фланелевые рубашки на 1-2 размера больше и пластинки групп Nirvana, Soundgarden и Alice in Chains.
«Не скажу, что мы свернули продажи», - рассказывает с улыбкой Рейм. «Но это было похоже на топтание на месте в начале 90-х, однако об убытках речи не идет. Но и не могу сказать, что группа Nirvana нам чем-то помогла».
Это вполне можно назвать застоем – в те годы большая часть роскошных семиструнных RG собирала пыль на прилавках музыкальных магазинов по причине роста популярности гранджа и альтрока. Но как только популярность этих стилей после трагической истории группы Nirvana сошла на нет, на сцену выходит новый стиль. Он соединил в себе тяжесть метала, рэперские речитативы и динамику хардкора – и на роль звукового фундамента в данном стиле отлично подошли семиструнные Ibanez. «Ни одна из существовавших тогда групп не характеризует эту смену в предпочтениях слушателей лучше, чем молодые парни из Оранж-Канти, которые назвались Korn.»
Абсолютно уникальное, неожиданное и оригинальное звучание Korn появилось только благодаря сочетанию необычного голоса вокалиста группы Джонатана Дэвиса, а также экспериментам гитаристов группы Джеймса «Munky» Шафера и Брайана «Head» Уэлча и басиста Рэджинальда «Fieldy» Арвизу. Музыканты пробовали разные варианты звучания, чтобы добиться мощной подачи и пробиться через агрессивный рев Дэвиса – но получилось это только с помощью инструментов серии RG, при этом седьмая струна опускалась на тон ниже стандартного строя, с си до рычащей ля.
«Дополнительная толстая струна открыла для нас новые грани», - рассказывает Манки. «Мы больше года искали мощный и агрессивный звук среди пониженных строев, но при этом мы не хотели звучать, как дэз-металисты вроде Carcass. Как только я подержал в руках 7-струнный Ибанез, я понял, что мне нужно».
Брайан Уэлч отзывается об этих инструментах еще более восторженно: «Музыки Korn попросту не было бы без серии RG с семью струнами. Все, что мы пробовали до этого, звучало так же, как и у других групп. Это очень скучно: мы хотели получить свое уникальное звучание, самое крутое в этом мире. И вот как просто все оказалось на самом деле: секрет заключался в струне си. Которую мы опустили на тон ниже. Внезапно наша музыка наполнилась яростью и агрессией».
Однако музыканты Korn не сразу смогли позволить себе эти гитары – на тот момент семиструнные Ibanez RG стоили более $1 тыс. «Сейчас это вспоминать очень забавно, но мне даже приходилось развозить пиццу, чтобы и платить за аренду жилья, и собирать на этот чудный инструмент. У нас даже была мысль украсть их *смеется*. Очень хорошо, что мы не решились на это. И вы должны понимать: в те годы эти гитары не улетали из магазинов пачками. Но мы считали каждый цент, который приближал нас к этим рычащим семиструнным зверям», - вспоминает Хэд.
Когда Korn стали популярны, они смогли получать свои любимые гитары от Ибанез уже совершенно бесплатно. «Вот так быстро мы перескочили из эпохи, когда не могли позволить себе ни одной гитары, к слишком большому количеству гитар. Но именно так работает музыкальная индустрия».
Спустя несколько лет плодотворного сотрудничества Ibanez приняли решение о производстве именных гитар для Korn – так на свет появилась модель K7, представляющая собой модифицированную гитару серии RG. «Среди групп, которые появлялись в последние 10 лет, эти парни оказали, пожалуй, самое сильное влияние на молодое поколение гитаристов. Они создали собственный подход к музыке, собственный стиль игры. И тем лучше, что такая музыка будет мешать вашим соседям – ведь именно этого Korn вместе с Ibanez и добивались», - смеясь, рассказывает Рейм.
Сегодня Рейм не заглядывает в далекое будущее компании Ibanez, но он пророчит ей и дальнейший успех благодаря попаданию в волну популярных 8- и даже 9-струнных инструментов. «Мне кажется, что пока мы еще не выпустили идеальную гитару. Это прозвучит немного странно, но задумайтесь: ведь все крупные производители гитар уже сделали свои знаковые инструменты еще в XX-м веке. И все они до сих пор трудятся над тем, чтобы повторить свой тогдашний успех. Мы не занимаем столь консервативную и ретроградную позицию: сегодня музыкальная индустрия меняется очень стремительно и Ibanez меняется вместе с ней. Мы вдохновляемся современными музыкантами и стараемся вдохновить их – именно в этом мы ищем прогресс!»